Гнев и его коррекция средствами эмоционально-образной терапии

Гнев – это защитная эмоциональная реакция, побуждающая индивида преодолевать противостоящие ему силы, чтобы дать отпор или нанести вред кому-то, напасть на кого-то, победить его.

В угрожающей ситуации эта эмоция может быть полезна, она мобилизует ресурсы индивида и помогает преодолеть опасность или препятствие. Проблемой она становится в тех случаях, когда гнев явно избыточен или неадекватен, когда он не помогает, а мешает решать проблему и порождает ненужные конфликты, когда он отрицательно влияет на самочувствие и здоровье самого индивида.

Например, некоторые люди считают гнев единственным и универсальным средством решения проблем, они не умеют иначе, естественно, они получают в награду за такой стиль жизни множество дополнительных неприятностей, особенно, если они пытаются таким образом решить свою собственную внутреннюю проблему.

Гнев может быть эксплозивным, то есть направленным на внешние объекты, или имплозивным, направленным на самого себя. Эксплозивный гнев проявляется в агрессивных действиях, обвинениях, оскорблениях, общении «на повышенных тонах», моральном или другом давлении и т.д. Имплозивный гнев проявляется в самокритике, чувстве вины, депрессии, нанесении себе вреда, самоизоляции и т.д. Один вид гнева может переходить в другой, встречается и смесь двух видов гнева, например, чувство обиды, когда человек гневается на другого и одновременно на себя, как бы «проглатывая» первичный гнев. Истерический припадок тоже может быть результатом столкновения двух видов гнева.

С проблемой гнева не столь часто обращаются к терапевту, но в процессе рассмотрения какой-то другой проблемы, гнев не редко выходит на первый план как доминирующая эмоция, определяющая прочие симптомы. Гнев, злоба, ненависть или обиды  могут переполнять индивида, порождая: депрессию, нарушения отношений, изоляцию, тревогу, многообразные психосоматические симптомы, даже психозы. Как признался один юноша, находящийся в пограничном состоянии: «Действительно, во мне столько злости, что «крыша» едет!»  Злость или ненависть являются хроническими эмоциями, которые испытывают пациенты, имеющие очень серьезные диагнозы, а сила этих чувств поражает своими масштабами.

Гнев – это эмоция, направленная на разрушение, поэтому она может разрушать что-то во внешнем мире (через действия субъекта) или внутри самого индивида, если будет запрета в нем или направлена на него самого. Многие психосоматические симптомы являются следствием избыточного гнева: мышечное перенапряжение, гипертония, язва желудка, экзема, ревматоидный артрит, псориаз, головные боли, астма и т.д.
Но и обычные, вполне здоровые люди, порой страдают от избытка гнева, не знают, как с ним справиться, совершают поступки, о которых потом сожалеют, портят себе и другим настроение, а порой и жизнь. Гнев не следует путать с агрессией, гнев – это эмоция, а  агрессия – поведение. Но гнев часто толкает человека к совершению агрессии, он является важнейшей ее составной частью, поэтому литература, посвященная проблеме агрессии, во многом относится и к проблеме гнева.

Психотерапевты давно и успешно работают с проблемой гнева, для этого применяется множество, ставших уже классическими методов. В любом из десятков направлений психотерапии вы найдете свои приемы для коррекции этого эмоционального состояния. В психоанализе как всегда главным средством будет осознание клиентом истинных причин своего гнева, а также катарсическое переживание первичной ситуации. В бихевиоризме клиента будут обучать новым способам поведения, которые делают гнев ненужной эмоциональной реакцией. В когнитивной терапии клиента будут приучать замечать те мысли, которые приводят его к возникновению неадекватного гнева, и заменять их мыслями правильными и адаптивными.

Во многих направлениях терапии применяется метод отреагирования, когда клиенту предлагают бить боксерскую грушу или подушку, кричать и ругать кого-то, предлагают написать (но не посылать) «обидчику» письмо. Применяется метод релаксации, когда клиента учат снимать мышечное напряжение во всех случаях, когда обычно возникает реакция гнева. Применяются метод глубокого дыхания и медитация. В духовно ориентированных методах предлагается простить своих реальных или мнимых «обидчиков».

Наше задачей является не повторение известных подходов, а раскрытие того нового, что дает эмоционально-образная терапия (ЭОТ) для решения этой задачи. Поскольку читатель может быть не знаком с этим, сравнительно новым направлением терапии, необходимо сказать о нем несколько слов.

Рассмотрим несколько моделей, объясняющих возникновение избыточного и неадекватного гнева.

1. Модель семейного гнева
Дети иногда растут в семьях, где гнев является естественной нормой общения, главной разрешенной эмоцией. Сначала они боятся гневных проявлений своих близких, но потом усваивают этот стандарт и, став взрослыми, уже воспринимают гнев как естественное и неотъемлемое качество своей личности, не понимают, что есть какие-то другие реакции.

Пример. Молодой человек считает, что нет других способов реагирования на проблему. Он признается, что при использовании эмоционально-образной терапии  у него только одна реакция – «мочить образ». Даже наглядная демонстрация альтернативного решения проблемы его не убеждает.

Для поиска причин его стереотипного подхода, я стал перечислять ему различные модели происхождения гнева. Услышав о модели семейного гнева, он пришел в восторг: «Это же просто подарок! У нас в деревне, где я рос в детстве, все время дерутся! То на том конце кого-то мочат, то на другом… И в семьях дерутся и на улице… Дядя Леня, у него такое лицо красивое, но морда все время в крови…», — и т.д. Прошу прощения за то, что привожу не слишком красивые слова, но они соответствуют определенным реалиям, которые иначе не опишешь.

Когда молодой человек осознал, что в детстве он был скорее нежным ребенком и пугался проявлений гнева своих близких, то он понял, что может отсоединиться от этой традиции и использовать другие чувства и способы поведения. Мы неоднократно работали с ним над этой проблемой, что привело к значительным изменениям в его личности.

Для такого случая происхождения хронического гнева можно воспользоваться следующей стратегией коррекции (см.[5]):

1. Клиент отсоединяется от семейного гнева, то есть признает, что он изначально не был гневным, и может чувствовать и вести себя не так, как вело себя его окружение в детстве.
2. Клиенту следует предложить безопасные способы выражения гнева: рубить дрова, бить боксерскую грушу или подушку и т.д.
3. Клиенту надо показать, что он может думать даже в момент сильного приступа гнева. Для этого моделируется ситуация гнева, во время которой клиенту предлагается думать: «Бейте эту боксерскую грушу, как будто это ваш ненавистный начальник. А теперь подкиньте мне пару идей, как прекратить этот конфликт!» Это важно потому, что большинство людей убеждены, что не могут думать и управлять собой во время сильного гнева.
4. Клиенту предлагается научиться получать скорее удовольствие от своего гнева, чем заводить и изводить себя гневом. Чем больше человек борется с собственным гневом, тем сильнее тот становится, пока не прорвется как неуправляемая лавина. Поэтому лучше, если он научится превращать свой гнев в игру. Например: «Представьте себя со стороны, когда вы в гневе. Посмотрите, какой вы классный, какой сильный! Да вы горы можете перевернуть! Получите удовольствие от этой картины, ощутите гордость! Можете ли вы направить этот гнев на доброе дело, представьте?»

Пример. Молодого человека, о котором я говорил выше, я отправил кричать в лес и бить там ногами пеньки. Просто я заметил, когда он шел рядом со мной по залу института, насколько перенапряжены его ноги, они двигались как ноги робота в фантастическом фильме. К моему удивлению, он послушался, 2 часа он орал в лесу и бил что-то ногами в воздухе. Вернулся он удивительно мягким, каким-то светленьким даже.

— Хорошо тебе? — спрашиваю.

— Хорошо, Николай Дмитриевич, только я не знаю, как так жить. Я многое успеваю, что раньше не успевал, мне как-то легче, но я не знаю, как так жить.

— Что-то я тебя не понимаю… Поясни на примере.

— На меня тут папаня наехал, а я не знаю, что ему сказать, сижу и молча смотрю на него. Он, правда, скоро тоже замолчал, но я не знаю, как так жить! Вижу, двое дерутся, раньше я бы встрял в драку.  А сейчас смотрю на них, дураки и дураки, чего дерутся? Но я не знаю: как так жить?

У него были отработаны все поведенческие навыки под гневное состояние, теперь же нужны были новые способы поведения, которых еще не было, нужно было создавать новую жизнь. Я объяснил ему это и дал свои советы как этого добиться. Но работа с ним еще продолжилась.

2. Модель гнева как инструмента достижения цели

Гнев иногда необходим, чтобы добиться цели, но чаще можно обойтись и без него. Однако, многие люди убеждены, что если бы они не злились, не кричали, то ни за что не получили бы желаемого. Некоторые родители убеждены, что ребенок не послушается их, если не накричать на него или не шлепнуть. Чем чаще они прибегают к таким средствам воспитания, тем менее действенными оказываются все остальные, тем чаще приходится прибегать к репрессиям. В некоторых семьях добиваться осуществления своих желаний можно только криком и агрессией, и дети это тоже быстро усваивают и используют, когда вырастают.

В оправдание своего подхода такой человек говорит: «Ну почему, когда просишь по-хорошему, то обещают, но не делают? Неделю ждешь, потом накричишь – сразу сделают». Эти люди убеждены, что другого способа просто не существует. Если психолог пытается их убедить, что можно как-то иначе, то они смотрят на него как на наивного романтика и отказываются меняться, хотя только что говорили, что хотели бы отделаться от своего гнева.

На самом деле им не хватает уверенности в себе и умения выражать свои требования без нападения. Скорее всего, хотя бы один из родителей этого человека был агрессором, и ему удавалось управлять другими с помощью злости. Ребенок идентифицировался с ним в силу открытого еще психоаналитиками механизма идентификации с агрессором. Или у него когда-то был удачный опыт применения ярости, когда он взорвался и сумел себя таким образом защитить. В итоге он поверил, что это единственно надежный способ добиться чего-либо. Может быть, он действительно рос в очень агрессивной среде (в детском доме), где гнев и нападение были необходимы для выживания.

Такие люди (то есть считающие агрессию единственно верным способом решения проблем) достаточно часто встречаются в нашем обществе. Они убеждены, что только принцип «око за око, зуб за зуб», а еще лучше принцип подавления всякого возможного сопротивления в зародыше, является единственно верным руководством к действию. Переубедить их крайне сложно, даже если подобная стратегия привела их к краху собственной судьбы. Они редко приходят за советом к психотерапевту, но если они действительно захотят измениться, то помощь возможна. Одна моя ученица говорила: «С тех пор, как Николай Дмитриевич сделал меня доброй…»

Тех, кто хотел бы освоить способы уверенного поведения вместо неуверенного или агрессивного, можно направить на бихевиористский тренинг уверенного поведения или порекомендовать им соответствующую литературу [4,5, 8, 10, 12]. Однако, можно решить эту проблему, проведя моделирование критической ситуации и подсказав клиенту альтернативные способы поведения.

Пример. На одном из семинаров молодая женщина поставила такую задачу: она не могла найти общего языка с дочерью при приготовлении уроков. Она давила на девочку, кричала на нее, от этого чувствовала себя ужасно, но не могла остановиться.
Сначала я предложил ей посоветоваться с окружающими женщинами. Как и ожидалось, советы не привели ни к чему позитивному, хотя эта фаза продолжалась довольно долго. Психологический тупик стал очевидней, заодно женщины смогли убедиться в непродуктивности бытовой терапии.

Тогда я предложил воспроизвести сцену обучения дочери, как это делается в гештальттерапии. Она стояла над стулом, где в ее воображении сидела дочь. Та явно не понимала домашнего задания. Я посоветовал говорить фразы то от своего имени, то от имени дочери, соответственно стоя или садясь на стул. Конфликт разыгрывался на наших глазах, и чем больше давила мама, тем меньше понимала дочь, ее сознание буквально отключалось, мама все больше раздражалась, гнев переполнял ее, ей даже становилось плохо.

Выхода, казалось, не было. Мама сама не могла найти альтернативного способа поведения. Тогда я порекомендовал маме (хотя это несколько против правил гештальта) просто спросить дочь, чего она не понимает, и предложить ей вместе (по-партнерски) разобраться. Оказалось, что у дочери сразу прояснилось в голове, у мамы тоже, и они быстро нашли общий язык. Многие мамы из присутствующих плакали, поскольку у них были сходные проблемы.

Но главное произошло далее. Мама, довольная, села в общий круг, но через минуту ей стало вдруг настолько физически плохо, что пришлось срочно вызывать ее опять на “горячий” стул. Она сказала, что, как только села в общий круг, увидела перед собой собственную мать, стоящую над ней с ремнем. Она чувствовала ужасное унижение. Я предложил представить это чувство перед собой на стуле. Им оказался образ маленькой, как Дюймовочка, девочки. Я спросил, может ли она растить эту девочку, давая ей энергию, силы. Ответив утвердительно, она стала это делать. Девочка постепенно росла и скоро сравнялась ростом с клиенткой, принявшей эту девочку в себя как часть своей личности. После этого я попросил ее снова взглянуть на свою мать. Реакция была удивительной: “Мне все равно. Пусть стоит. Я чувствую, что она ничего не может мне сделать”.

На следующий день, придя на тренинг, она благодарила меня за полученный результат. Она проснулась в прекрасном настроении, у нее было много энергии, отношения с дочерью наладились.

Из приведенного выше примера видны следующие закономерности. Во-первых, гнев матери был результатом убеждения, что нет другого способа научить ребенка, что только так можно добиться результата, хотя опыт все время показывал обратное.  Во-вторых, ее гнев происходил из собственного детского опыта, когда ее мать использовала гнев для ее обучения. В-третьих, решение ее внутренней проблемы было ключом к решению проблемы внешней.

Но все-таки, следует добавить, что в некоторых случаях инструментальная агрессия может быть оправдана, такие критические ситуации достаточно редки. О проблеме стоит говорить, когда индивид не видит никаких других средств решения проблем и применяет этот и только этот метод всегда и везде, в неадекватных масштабах и без всякой пользы.

3. Модель гнева как «спускового крючка»

В некоторых случаях гнев используется как повод для реализации поведения, которое вроде бы можно себе позволить, только доведя себя до определенного уровня гнева. Например, нельзя развестись, если недостаточно злишься на жену (мужа), напасть на кого-то можно, только предварительно сильно разозлившись и т.д. Гнев служит оправданием и спусковым крючком, который первоначально надо «взвести», чтобы потом резко спустить.

Пример. Анализ сновидения

Я принимал экзамен в одном из платных вузов. Студентка, уже взрослая женщина, ответила первый вопрос, и, явно торопясь и волнуясь, попросила меня истолковать ее сон, который мучил ее на протяжении последних двух месяцев. Я понял, что этот вопрос был очень важен для нее и согласился.

Это был повторяющийся кошмар. Ей снилось, что она находится в какой-то комнате, из которой хочет вырваться, но ей мешают какие-то люди. Она не может уйти, но вынуждена наблюдать, как казнят какого-то мужчину. Она видит окровавленную шею, когда ему отрубают голову. Все это ужасно… и повторяется каждую ночь.

Я сказал, что не могу сказать точно, для более подробного анализа нет времени, но, по крайней мере, понятно, что в своей жизни она находится в очень неприятной для нее ситуации, из которой ей хочется вырваться, но у нее не получается. Также понятно, что у нее какой-то очень серьезный конфликт с каким-то мужчиной.

Клиентка  подтвердила эту версию:

— Да, я сейчас хочу развестись с мужем, но не могу этого сделать, потому что у меня маленький ребенок, год и 2 месяца. Главное, я не понимаю причины, по которой так хочу развода. Но после рождения ребенка, я стала его просто ненавидеть, все больше и больше. Хотя до этого у нас было все хорошо, мы очень друг друга любили. Секс у нас был просто замечательный… У него есть недостатки, он несколько тяжелый человек, но серьезных претензий у меня к нему нет.

— Может быть, он Вам изменял, или бил Вас, или совершил что-то еще…

— Нет, нет! Он очень хорошо ко мне относится, но я ничего не могу с собой поделать. Отчего это может происходить?

— Так трудно судить… Но часто после рождения ребенка у матери могут всплывать на поверхность психики те конфликты, которые были в ее родительской семье, потому что она невольно видит в ребенке себя. У Вас девочка?

— Да… Мои родители развелись, когда мне было полтора года.

— Может быть, в Вас живет программа, что когда ребенку 1,5 года, с мужем надо развестись… Но я не уверен.

— Действительно, с первым мужем я развелась, когда моему ребенку было год и четыре месяца.

— Раз так, то теперь можно уверенно говорить, что вы следуете такой программе.

— А почему я все больше и больше его ненавижу?

— Просто Вам необходимо подвести эмоциональную базу под уже готовое решение.

— Боже мой! (Хватается за голову). Какая я ужасная женщина! Что же делать? Можно ли это исправить?

— Приходите ко мне на сеанс, сейчас у нас нет на это времени.

На сеанс она не пришла, и я не знаю отдаленных результатов этого краткого анализа. Надеюсь, у нее хватило разума не портить свою и чужую жизнь исходя из усвоенных в детстве сценариев. Еще я сожалею, что не спросил ее о том, что мама говорила ей об отце, и не проинтерпретировал казнь мужчины как реализацию ее ненависти к отцу, за то, что он ее бросил. Тогда было бы понятно, что ее ненависть к мужу является не только средством оправдания своего поведения, но и переносом на него чувств, испытываемых ею к отцу.

4. Модель происхождения гнева в результате переноса

Предыдущий пример в какой-то степени иллюстрирует эту тему. Гнев, испытываемый раньше или в данное время к другим объектам, может переноситься на совершенно непричастных к этим событиям и отношениям людей. Они либо чем-то похожи на первичных персонажей, либо отношения с ними похожи на отношения с теми людьми и т.д. Гнев может распространяться на всех подобных, или на некоторых, или на тех, кто ведет себя аналогичным образом и т.д. Например, если кто-то был оскорблен представителем определенной нации, он может злиться на всех людей, принадлежащих к данной национальности. Женщина, которую обижал отец или братья, может злиться на всех мужчин или только на тех, кто выглядит самоуверенно и т.д.

Пример. Когда-то давно ко мне в первый раз пришла клиентка (примерно сорока лет). Я предложил ей сесть на стул и сел напротив нее. С первых же слов она напала на меня:

(Агрессивно) — Почему это Вы посадили меня лицом к окну?! Чтобы как в КГБ видеть каждое движение моего лица?!

(Сначала я даже опешил). — Да нет. Но если Вам не нравится, то можно пересесть на мой стул, а я сяду на Ваш…

— Нет, не надо, можно и так. (Тяжелая пауза…)

— Ну, расскажите мне Вашу проблему?

— Да?! А Вы можете вот так, взять и рассказать проблему?! (Гневно)Ну, расскажите-ка мне Вашу проблему!

— Но не я же пришел к психотерапевту…

Как удалось мне выяснить из дальнейшего, она была зла на всех мужчин, особенно на мужа, но исходный материал таился в ее детстве. Мне «досталось», потому что я тоже мужчина. Я попытался показать ей ее собственный гнев (прием конфронтации), но вызвал только раздражение. Она ушла очень недовольная мной и больше не приходила.

Может быть, сейчас я сумел бы что-то ей объяснить, но тогда я был не слишком опытен и несколько растерялся.

Модель гнева как компенсации чувства неполноценности.

Из теории А.Адлера следует, что агрессия может пробуждаться в результате комплекса неполноценности, когда человек не находит других способов достижения чувства престижа. Реально, или в своем воображении, униженные люди могут очень злиться, только гнев и агрессия, как они думают, могут помочь им исправить положение. Например, бедные люди могут ненавидеть богатых и их гнев питает бунты и революции, а женщина, считающая себя некрасивой, может злиться на всех, кто красивее ее, как она считает и т.д.

Гнев человека, ощущающего неполноценность, может направляться и «не по адресу», а на весь мир или на тех, кто, как ему кажется, стоит на его пути к достижению престижа и т.д. Например, мужчина, чувствующий себя неполноценным в данном качестве, может злиться на всех женщин и оскорбляться по поводу малейшей критики от них в свой адрес, одновременно он может злиться на самого себя до такой степени, что это приводит к тем или иным сексуальным расстройствам.

Пример. Молодая девушка проявляла сильнейший гнев по отношению к мужу, ненавидела преподавателей в медицинском училище, в котором училась. Она производила странное впечатление: была плохо одета,  небрежно причесана, сутулилась, лицо невыразительное, серое, с трудом шла на контакт, можно было подумать, что у нее низкий культурный уровень. На второй сеанс она не пришла, вместо нее появилась ее мама. Контраст между мамой и дочкой был просто поразителен: мама была ничуть не скована в общении, говорила легко, выразительно и даже остроумно, она была, как говориться, интересной женщиной, сидела прямо, нога на ногу, со вкусом одета, с хорошей прической и т.д. Трудно было представить, что вчера на приеме была ее дочь.

Из ее рассказа стало понятно, что дочь с малых лет, чувствовала себя хуже своей мамы. Она завидовала маме, что та нравится многим мужчинам, сама же не умела общаться с мальчиками и злилась на них. Как мама не старалась приучить ее одеваться, причесываться, следить за собой – результат был прямо противоположный. «Оденет, мне на зло, нелепый свитер, причесываться не хочет…» — сетовала она, — «Я довела ее до 6 класса музыкальной школы. А потом случайно подсмотрела как та занимается музыкой: играет, играет Чайковского, потом остановится и как плюнет на ноты! И т.д. Поэтому я прекратила эти занятия».

Поучилось, что комплекс неполноценности перед мамой как красивой женщиной (этому были еще многие доказательства) породил в девочке протест и озлобленность, которая выливалась, прежде всего, на мужчин и других персонажей (преподавателей), которые не могли дать ей удовлетворения ее поврежденного чувства престижа.

6. Гнев как средство подавления нежелательных влечений

Гнев может использоваться для того, чтобы преодолеть свои собственные влечения, которые представляются опасными или недопустимыми. Например, мужчина может злиться на хорошеньких девушек именно потому, что они ему нравятся, он может приписывать им различные порочные качества, и придираться к ним по мелким поводам. Имплозивный гнев может использоваться для подавления собственных сексуальных желаний или неприемлемых чувств. Также он может использоваться, если человек считает, что он не соответствует своим собственным амбициям и другим требованиям к самому себе. Поэтому чувство вины можно интерпретировать как разновидность имплозивного гнева, а обиды и обвинения как разновидность эксплозивного гнева.

Пример. Девушка считала, что никто ее никогда не полюбит, потому что она некрасива. Ей рассказали, что когда она родилась, то отец сказал, что «такое некрасивое и толстоногое существо нельзя назвать его любимым именем…», ее назвали иначе. Отец и позже не проявлял к ней ласки и внимания. В юности ее постигла неудача в любви, после чего она впала в депрессию.

В ней было много гнева, который она приписывала всему миру, всем людям, которые как она считала, плохо к ней относились. Образ ее гнева был похож либо на рой  гудящих пчел, либо на множество хирургических инструментов, готовых ее разрезать.

Чтобы проявить истинный смысл этих представлений, я предложил ей для эксперимента подумать о чем-то сексуальном. Она заявила, что даже подумать об этом не может. Тогда я предложил, чтобы ее мысли хотя бы «подплыли» к этой теме, при этом надо было проследить, что произойдет с воображаемыми пчелами. Она ответила, что тогда пчелы гудят сильнее и вот-вот набросятся на нее. Я спросил:

1. — Как ты думаешь, какой отсюда следует вывод?
2. (С выражением упрямства). — Не знаю.
3. — А если подумать?
4. — … Не знаю.

Тот же результат повторился с образом хирургических инструментов. Я снова спросил, какой отсюда следует вывод? Опять упрямое молчание.

1. — Но если, агрессия к тебе усиливается при приближении к теме сексуальности, то как ты это объяснишь? Ты же весьма умная девушка…
2. (С трудом). — Ну, значит, я использую свою агрессию против себя, чтобы подавить свою сексуальность.
3. — Поздравляю! Ты проявила большое мужество и сделала верный вывод. Можно я пожму твою руку?

Она протянула мне руку, которая оказалась совершенно мокрой от стресса, пережитого при таком признании. Это была только маленькая победа на пути длительной терапии.

Некоторое время спустя эта девушка вышла замуж.

7. Гнев как протест против опасных родительских предписаний.

Родители иногда дают своим детям сильные негативные предписания (или директивы), принятие которых для ребенка смертельно опасно. К ним относится предписание «не живи». Например: «Как только ты родился, начались сплошные неприятности», «Лучше один раз отплакать над твоей могилкой, чем всю жизнь с тобой мучаться», «Просто убила бы тебя!», «Завтра сдам тебя в детский дом. Вчера не сдала, а завтра сдам, и буду жить весело» и т.д.

Также очень опасно предписание «не будь самим собой»: «Ты полный идиот», «По тебе же тюрьма плачет», «Ты никуда не годишься и ничего из тебя не получится», «Не знаю, в кого ты такой урод уродился» и т.д. Подобные указания, если ребенок получает их достаточно часто и с соответствующим эмоциональным подкреплением, могут привести его к самоубийству или в сумасшедший дом.

Чтобы не принять их, ребенок часто приходит к решению протестовать против них с помощью гнева. Гнев таких детей может быть направлен как на родителей, так и на учителей, на весь мир или на самих себя. Вырастая, они все равно продолжают злиться, и это имеет много последствий для их жизни и для окружающих людей. Эту тему мы затрагивали в главе, посвященной депрессии (см. выше), мятежное решение может сочетаться со скрытым суицидальным решением, приводящим к депрессии. Мятежники хотят опровергнуть всех на свете родителей, хотят привести своих родителей к раскаянию, но при этом парадоксально стремятся к ранней смерти.

В работе с подобными случаями, прежде всего, следует помочь клиенту осознать истинный источник его озлобленности и, преодолев негативное родительское предписание, создать новый, позитивный, сценарий своей жизни.

Мятежнику следует помочь отказаться от пренебрежения своей собственной жизнью и желания привести своего родителя к раскаянию, ему надо стать родителем самому себе.

8. Гнев как результат ранней травмы

В ряде случаев первоисточник гнева может быть скрыт в самых ранних переживаниях ребенка, связанных с историей его рождения. Он мог пережить очень сильную психологическую травму, ответственность за которую он бессознательно возложил на свою мать. Поэтому он может испытывать гнев или обиду по отношению к матери (маловероятно, чтобы по отношению к другим людям). Этот гнев в силу законов переноса и проекции может влиять на взаимоотношения и с другими людьми.

Пример. На одном из занятий моего кружка, женщина, обычно весьма активная, явно была не в состоянии включиться в работу. Я спросил ее, что с ней происходит.

— Не обращайте внимания. У меня это всегда перед днем рождения. — сказала она. — А в день рождения мне обычно скорую вызывают. Вот смотрите, — она закатала рукав, — я вся в таких больших розовых пятнах. Это происходит каждый раз, и никакие врачи и экстрасенсы не могли мне помочь.

Я попросил ее сесть в центр круга и описать свое состояние.

— У меня такое чувство, что сейчас я потеряю сознание. Мне трудно дышать и такое ощущение, что кости черепа зашли друг за друга, голова сдавлена.

Нам стало очевидно, что это типичная картина застревания ребенка в родовом канале.

— Что тебе в данный момент хочется? — спросил я.

— Чтобы кто-то потянул меня за голову…

Все совсем стало понятно, поэтому так мы и поступили, несколько раз подряд, очень аккуратно и медленно то один член кружка, то другой тянул ее за голову, помогая пройти воображаемый родовой канал. Она двигалась, согнувшись, за тянущим ее, пока не наступало ощущение выхода, освобождения. После каждого прохода ей становилось лучше, но кульминация произошла только на пятый раз, когда, пройдя примерно 5 метров за ведущим, она неожиданно глубоко, и с явным облегчением, вздохнула, руки ее свободно повисли и, блаженно закрыв глаза, она легла головой на плечо ведущей.

Мы, конечно, накрыли ее одеялом, и ждали того момента, когда она откроет глаза, чтобы посмотреть ей в глаза с нежностью и любовью. Минуты через две она открыла глаза — они сияли счастьем и покоем. Головная боль и удушье полностью прошли. Все члены группы подошли к ней, ласково посмотрели ей в глаза, и прикоснулись к ее телу, чтобы она ощутила, что ее принимают в этом мире.

Прошла неделя… На следующем занятии (признаюсь, я с нетерпением ждал результатов прошлой работы) эта женщина сияла «как новенькая». Она сказала, что день рождения прошел без всяких эксцессов, и она чувствует себя прекрасно, даже пятна на теле почти исчезли. Но самое интересное, что улучшились отношения с ее мамой. Как она сказала, раньше она просто ненавидела ее, а теперь стала относиться к ней совершенно спокойно: человек как человек…

Таким образом, оказывается, ребенок мог помнить травму своего рождения и ненавидеть за это свою мать.

После этого случая я сталкивался неоднократно с похожими историями. Например, встречаю в своем институте молодого сотрудника, с которым мы общались по-дружески. Вижу, что его голова явно сдавлена мышечным спазмом.

— Как, — спрашиваю, — проходили твои роды?

— Мама говорила – ужасно.

— А день рождения?…

— Самый ужасный день в году!

— А отношения с мамой?

— Очень сложные… И вообще всю жизнь как будто продираюсь сквозь тайгу, другие вот как-то легко…

— Есть такая теория: как рождался, так и жить будешь! Но можно помочь…

— Спасибо, я уж как ни будь сам…

Мы не можем утверждать однозначно, что травма рождения всегда вызывает нарушения отношений с матерью, но она может послужить причиной этого. Поэтому пока не установлена и не скорректирована истинная причина, другие методы, скажем, поведенческие будут неэффективны.

Пример 2. Студентка обсуждала со мной проблему своей обиды на мать, она считала, что мама постоянно давит на нее. Психолог предложил ей представить, на что похожа ее обида.  Она представилась студентке в образе маленького коричневого ребенка с большой головой. Последняя была в недоумении по этому поводу, но почувствовала, что ей стало просто физически плохо. Этот ребенок сам был глубоко обижен, причем на нее. Я предложил представить, на что похожа обида ребенка. Ответ был очень неожиданным: обида ребенка выглядела как прекрасный молочно-сияющий замок, который затем превратился в бутылочку с молоком. Выяснилось, что мама родила ее семимесячной, и у мамы не было молока!..

Я предложил студентке кормить этого ребенка молоком из бутылочки и в ходе этого кормления образ ребенка постепенно рос, пока не превратился в нее саму. После чего психолог предложил студентке принять этот образ как часть своей личности. В результате вся обида студентки на мать прошла,  ее эмоциональное состояние, вначале подавленное, стало таким, что ей захотелось просто плясать от радости.

Понятно, что в случаях такого рода следует проводить работу, символически снимающую первичную фрустрацию. Это может быть реальное, как в первом примере, или воображаемое действие, как во втором. При этом клиент оказывается глубоко погруженным в первичную проблемную ситуацию, поэтому символическое решение становится завершением старого незаконченного гештальта, который отныне перестает существовать и влиять на жизнь индивида.

9. Гнев как средство защиты слабой части личности.

Гнев, как указывалось выше, служит, прежде всего, защитным функциям. Он помогает в тех ситуациях, когда личность испытывает трудности в обычном, спокойном и рациональном решении проблемы. Мы уже говорили, что если это ситуации экстраординарные, когда гнев является, по сути, единственным способом преодоления фрустрации, то он необходим и оправдан. Хотя, оговоримся, что практически в любых ситуациях, если подумать, может быть найден альтернативный выход.

Однако, в тех случаях, когда человек проявляет гнев, когда в нем нет необходимости, возникает подозрение, что у него отсутствуют навыки нормального и уверенного решения проблем. Следовательно, какая-то часть его личности ощущает свою беспомощность при столкновении с определенными трудностями, она недостаточно развита и продуцирует гнев для компенсации своей недостаточности. Как писал еще Ф.Перлз [12] ярость является оборотной стороной беспомощности, он считал, что все убийства происходят от беспомощности.

Значит, если изначально слабая часть личности будет достаточно развита, чтобы решать проблемы без привлечения гнева, то необходимость в гневе отпадет сама собой. Беда состоит в том, что индивид обычно убежден, что иных способов решения его проблем не существует. Поэтому одним из способов устранения гнева является выработка навыков уверенного поведения [12], которые успешно развиваются в рамках бихевиористски ориентированной психотерапии.

Другой способ, позволяющий порой быстро и радикально решать такие проблемы, развивается в рамках эмоционально-образной терапии [7]. Клиенту предлагается представить как образ своей гневной части, так и той слабой части, которую он защищает с помощью гнева. После чего ему предлагается перебросить всю энергию (или акции) гнева на рост и развитие слабой части. Обычно гневная часть представляется какими-то большим, черным и колючим объектом, а слабая – маленьким, светлым и нежным. В результате такой конверсии энергии (обговаривается, что энергия возвращается слабой части в позитивной форме), слабая часть растет и усиливается, не теряя своего качества доброты, а гневная часть исчезает или также становится доброй. Бывшая слабая часть становится способной решать те задачи, которые ранее были для нее недоступны, гнев более не нужен.

Пример. Молодому человеку изменила девушка, он любил ее и был очень оскорблен, тем более, что это стало известно всем в его родном дворе. Он был полон злости, которая была готова в любой момент взорваться и разнести все вокруг. Он сумел простить свою девушку, но избил своего соперника. Тем не менее, все еще не мог справиться с ненавистью, которая переполняла его, и была направлена как бы против всех: «Не трогайте меня!» Эта ненависть была похожа на тяжелое черное ядро, которое несло в себе заряд невероятной мощности.

 Я попросил его представить ту часть своей личности, которую он защищал с помощью этой ненависти. Это было маленькое растение, очень нежное и доброе, как будто из белого мела.

Затем я предложил ему отдать всю энергию ненависти (конечно, вернув ей позитивную форму) этому растению на его рост и развитие. Он сосредоточился, несколько минут мысленно работал, и у него получилось. Маленький росток превратился в могучий куст, а энергия ненависти полностью исчезла.

Далее я предложил молодому человеку соединиться в одно целое с этим кустом, он сделал это и ощутил необыкновенный прилив сил, какую-то ментоловую прохладу во всем теле. Теперь он взглянул на свою жизненную ситуацию совершенно иначе, он снисходительно относился к своему врагу, даже жалел его, ведь тот был примитивным и злым человеком. Свою девушку он просто любил и не был зол на нее, он чувствовал способность общаться с людьми и его внутренний конфликт исчез, в нем больше не было взрывного материала.

Позднее он говорил мне, что его жизнь поделилась как бы на две половины: до этого сеанса, и после, то есть этот результат способствовал его личностному росту.

В этой статье недостаточно раскрыта тема взаимосвязи между эксплозивным и имплозивным гневом, а также тема подавленного гнева, но это предмет для следующих публикаций.

Методы работы с гневом

Суммируем некоторые приемы для работы с проблемой гнева.

1. Работа на осознание основных источников и целей гнева. То есть это: фамильный гнев, гнев для достижения цели, гнев как спусковой крючок, гнев как перенос и т.д.
2. Отделение себя от семейного гнева, безопасное выражение гнева (отреагирование), получение удовольствия от гнева [5].
3. Решение первичной проблемы, чаще всего идущей из детства. Это в случае переноса, комплекса неполноценности, подавления чувств или родительских предписаний.
4. Обучение клиента методам релаксации и принципам и навыкам уверенного поведения. Эти методы применяются в рамках бихевиористской терапии, для более подробного знакомства следует обратиться к дополнительной литературе [10,12].
5. Конверсия (или перевод) энергии гнева в энергию роста и развития слабой части личности, которая нуждается в защите [7].
6. Методы когнитивной терапии, которые состоят в том, чтобы проанализировать те мысли, которые приводят к реакциям гнева, и заменить их на адекватные и адаптивные мысли (см. [2,8,9]).
7. Для освоения методов коррекции гнева и агрессии у детей см. [13].

Литература

1. Бандура А., Уолтс Р. Подростковая агрессия. Изучение влияния воспитания и семейных отношений. — М.: Апрель Пресс, 1999.
2. Бернс Д. Хорошее самочувствие. – М., 1995.
3. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. — СПб.: Питер, 1997.
4. Гринберг Д. Управление стрессом. – Питер, 2004.
5. Гулдинг М., Гулдинг Р. Психотерапия нового решения. — М., 1997.
6. Кермани Кей Аутогенная тренировка. – М., 2002.
7. Линде Н.Д. Эмоционально-образная терапия. Теория и практика. – М., 2004.
8. Мак-Кей М., Роджерс П., Мак-Кей Ю. Укрощение гнева. — СПб., 1997.
9. Нейхард Дж. Властелин эмоций. — СПб.: Питер, 1997.
10. Прайор К. Не рычите на собаку. – М., 1995.
11. Реан А. Агрессия и агрессивность личности. — СПб., 1996.
12. Рудестам К. Групповая психотерапия, — М., 1990.
13. Смирнова Т.П. Психологическая коррекция агрессивного поведения детей. Ростов-на-Дону: «Феникс», — 2004.

СКОРАЯ ПОМОЩЬ

На нашем сайте выложены музыкально-дыхательные упражнения на устранения агрессивности и гнева. Они доказали свою эффективность в работе со многими клиентами, страдающими от этих эмоций.